Выход в свет произведения Иштвана Барта «Русским о венграх» Культурологический словарь. (Москва: «Радуга», 2005, 224 с., перевод Т. Воронкиной, 1000 экз.) был уникальным лексикографическим событием Сезона венгерской культуры в России в начале 2005 года. Под уникальностью подразумеваются структура и содержание словаря, позволяющие автору-венгру выразить свое собственное мнение «русским о венграх».

Культурологический словарь И. Барта «Русским о венграх» (сокращенно: РОВ) содержит свыше 700 словарных статей. Кроме основной словарной части и Предисловия, в приложении он содержит Венгерско-русский и Русско-венгерский словарики, построенные по принципу попарной эквивалентности, см. ABC – продмаг, Ady Endre – Ади, Эндре, Akadémia – Академия, alázatosan jelentem – честь имею доложить!; августа 20-е – augusztus 20, Австрия – Ausztria, Австро-Венгерская (двуединая) Монархия – Osztrák-Magyar Monarchia, адвокат – ügyvéd, Аквинкум – Aquincum и т. д.

В своих словарных статьях И. Барт занимается толкованием венгерских слов. В то же время, благодаря специфике словника и строению словарных статей, произведение превращается в субъективно-иронический рассказ о менталитете венгров, и, одновременно, о мировидении И. Барта, представителя венгерской интеллигенции начала ХХ века.

Глазами автора и русского читателя

В своем предисловии автор излагает свой взгляд на язык, подчеркивая, что без «культурного кода» не может быть адекватного общения: «Язык состоит не только из слов и грамматических правил. Более того, кто знаком лишь с лексическим значением слов и спряжением глаголов, тот не продвинется дальше учебника грамматики. Ведь язык, на котором люди говорят, общаются, образуют не лексика и грамматика, а метафоры и скрывающиеся за словами их косвенные значения, намеки. По-настоящему лишь они воссоздают (и утаивают тоже) истинный смысл, который ни за что не расшифровать, если не знать культурного кода языка» (5).

Далее, И. Барт делится своим опытом, связанным с трудностями познания таинственного культурного кода через двуязычные словари, ведь они строятся по принципу эквивалентности слов: «Горький повседневный опыт показывает каждому изучающему язык, что даже за оборотами, которые кажутся проще простого, подстерегают коварные ловушки, кои способны самый невинный разговор превратить в минное поле. (...) Ведь иной раз в каждом отдельном слове скрываются целые миры, подобно тому, как в одной большой матрешке прячутся другие, мал мала меньше. В таких случаях не очень помогают словари, составляемые в основном по принципу эквивалентности, а посему и не могущие воссоздать те мысли, образы и эмоциональные нюансы, которые возникают у носителя языка при упоминании того или иного слова, названия города или праздника: слова на самом деле состоят не только из корней, суффиксов-префиксов, но и – что важнее – из общих воспоминаний, легенд, обычаев и суеверий; именно поэтому они постоянно меняют свои значения, не меняются лишь те потаенные струны, которые затрагивает в нашей душе то или иное слово. Для тех же, чей слух не улавливает звучание этих струн, жизнь предстает в виде немого фильма» (5).

Исходя из своего замысла о безэквивалентности эквивалентных слов, автор мотивирует возникновение своего словаря следующим образом: «Эта книга возникла как результат бесчисленных тщетных попыток автора растолковать друзьям-иностранцам, что, собственно, скрывается за тем или иным ненароком оброненным именем, жестом или вдруг зазвучавшей мелодией. Автор предлагает свой краткий культурологический словарь в качестве кода к пониманию «тайного языка венгров» (там же).

Интересно, каково мнение других людей о произведении автора. Об анализируемом словаре редактор В. Румянцев высказывается так: «Книга И. Барта весьма необычна по жанру. Построенная как лексикон культурно-исторических реалий она не является ни академическим словарем-справочником, ни разговорником. Скорее это путеводитель для читателя, желающего проникнуть в потаенный смысл языковых понятий и тем самым приблизиться к пониманию духа венгерского народа, его культуры и его жизни. Книга может также служить справочным пособием для тех, кто хоть немного знает венгерский язык и нуждается в более глубоких страноведческих познаниях, но благодаря оригинальности материала и остроумной манере изложения она представит интерес и для широкого круга читателей» (с. 4).

Отрывок из аннотации Продюсерского центра Феста на книгу И. Барта: «Книга Иштвана Барта составлена как лексикон, но задумана, скорее, как лирико-иронический путеводитель. Сам автор недавно проговорился, что он назвал бы свою книгу «Тайны венгров». Имеется в виду потаенное значение самых обычных, на первый взгляд, слов и понятий. Переводчик [Татьяна Воронкина – Э.Л.] считает книгу «энциклопедией настроений». Аналогичные издания выходили на английском языке, адресованные соответственно англичанам и американцам, которые хотят больше узнать о Венгрии, и на немецком. Некоторые статьи были написаны автором специально для русского издания» (http://www.festa.ru/rus/hungary_2004/non_fiction/).

В поисках жанра

Для того, чтобы разобраться в специфике анализируемого нами словаря как культурологического, необходимо рассмотреть некоторые смежные понятия. «Лингвострановедение – аспект в практическом курсе иностранного языка и теоретическом курсе методики его преподавания. Возникнув в методике преподавания русского языка как иностранного в 70-80-х гг., лингвострановедение первоначально трактовалось как область методики, связанная с исследованием путей и способов ознакомления иностранных учащихся с действительностью страны изучаемого языка в процессе изучения иностранного языка и через посредство этого языка. В 90-е произошло уточнение содержания лингвострановедения, которое стало трактоваться как методическая дисциплина, реализующая практику отбора и презентации в учебном процессе сведений о национально-культурной специфике речевого общения языковой личности с целью обеспечения коммуникативной компетенции иностранцев, изучающих русский язык» (Азимов, Щукин 1999, 139). На наш взгляд, лингвострановедческая теория слова и теория лингвострановедческих словарей (см. Верещагин, Костомаров 1980), свидетельствуют о том, что лингвострановедение является и семантической и лексикографической дисциплиной.

Тем не менее, ряд специалистов сочли нужным выделить лингвокультурологию в качестве соперницы лингвострановедения, ср.: «лингвокультурология – научная дисциплина синтезирующего типа, изучающая взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и неязыкового содержания. Объектом лингвокультурологии является исследование взаимосвязи и взаимодействия культуры и языка в процессе их функционирования, а предметом – материальная и духовная культура, созданная человеком, т. е. все то, что составляет «языковую картину мира». Находится в кругу смежных наук: социолингвистики, этнолингвистики, психолингвистики, лингвострановедения, культурологии» (там же).

В свете лингвострановедческой теории слова Е. М. Верещагина и В. Г. Костомарова словесное значение делится на лексическое понятие (см. толкования слов в толковых словарях) и лексический фон (непонятийные, периферийные семантические компоненты словесного значения). Сопоставляя слова двух языков по лексическому понятию, мы можем выделить эквивалентные и безэквивалентные лексемы (языковые реалии). В то же время, признаки безэкствалентности (несовпадения) наблюдаются и в области лексических фонов эквивалентных слов. Для адекватного показа культурной специфики лексических фонов разработаны лингвострановедческие словари (см. в Библиографии).

Таким образом, внимание И. Барта сосредоточивается на показе лексических фонов венгерских лексем, в большинстве случаев являющихся эквивалентными в сопоставлении с русским (английским, немецким) языками. Образно говоря, слово-комета имеет свои головную (понятие) и хвостовую части (фон). При этом, И. Барт уделяет особое внимание описанию хвостовой части «кометы». Справедливости ради добавим, что в межъязыковом сопоставлении лексические фоны лексических единиц любого языка (куда также входят наборы многочисленных культурно-исторических ассоциативных компонентов) расходятся в тех или иных деталях закономерным образом. Следовательно, существуют «тайные языки» любого языкового общества. Итак, РОВ принадлежит к семейству лингвострановедческих словарей. Его специфика в том, что он действительно «энциклопедия настроений», субъективно-иронический рассказ о менталитете венгров в одеянии «лексикона культурно-исторических реалий».

РОВ вполне соотносим со сценарием «диалога культур», согласно которому, в нашем случае, обмениваются информацией представители русского и венгерского языков. Говорящим на этот раз является венгр. В таком акте общения участники прежде всего заинтересованы в передаче информации о своей культуре и получении информации о культуре партнера.

Фрагменты диалога культур, среди других, обнаруживаются на страницах таких газет, как «Венгерский курьер», который адресован гражданам Российской федерации, прибывающих в Венгрии. Говорящим-посредником между двумя культурами в этих случаях выступает носитель русского языка (корреспондент газеты), хорошо знакомый с венгерской действительностью. В его речевых произведениях регулярно встречаются высказывания металингвистического характера, пригодные для словарных статей лингвострановедческого (культурологического) словаря венгерского языка: «Я влюбился в разбросанные по всему городу крохотные табачные магазинчики «трафик». Когда тебе до зарезу нужно купить сигареты, газету, трамвайные билеты, жевательную резинку, открытку или марку, они, эти трафики всегда оказываются тут, как тут» (А. Кокорин. Венгерские дневники).

Подобные авторские толкования и комментарии передают не только лексическое понятие венгерской языковой реалии («крохотные табачные магазинчики»), но и лексический фон в виде примеров сочетаемости слова («купить сигареты, газету, трамвайные билеты, жевательную резинку, открытку или марку»), более того, в них также имеются и комментарии экстралингвистического плана («разбросаны по всему городу»). Все это свидетельствует о жизненности замысла И. Барта рассказывать русским о «тайнах венгров».

Словник словаря

Образ (или личность) автора отчетливо отражается в подборе словника, что становится убедительно, если провести анализ с помощью закона ряда. Закон ряда гласит: в словник нужно включить однородные члены семантического поля. Если в словник включена лексема barackpálinka, то также должны быть включены и названия палинки (венгерской фруктовой водки) других сортов c маркированными культурными ассоциациями, см. törkölypálinka (палинка из выжимок винограда), kecskeméti fütyülős barackpálinka (абрикосовая палинка, сделанная в городе Кечкемет и в окресностях), и т. д. Ср. фрагмент из словника РОВ: